После смерти большого писателя, занимающего свою «нишу» в истории литературы, остается его Архив. Начинается его научное освоение. Впервые обнаруживается полный объем им сделанного и написанного. Порой всплывают неизвестные фрагменты, рукописи, переписка. Открывается широкое поле для изысканий литературоведов. Вслед за периодом первых критических отзывов на публикуемые произведения наступает пора серьезного, академического литературоведения, написания биографии, комментирования текстов, составления библиографий. Писатель включается в широкий историко-литературный контекст. Начинается история изучения писателя, складывается наука о его творчестве — твеноведение.
Обычно писатели надеются увидеть написанное при жизни. Автор «Гека Финна» — явление во многом уникальное. Его популярность была беспримерна. И все же при всей своей славе и авторитете, он много писал в «стол», не решаясь отдать в печать. Его гневные обличения, мизантропические настроения трудно совмещались с имиджем «улыбающегося Твена». Сегодня очевидно, что Твен, особенно в поздние годы, остро ощущал внутреннюю раздвоенность, критикуя «язвы» общества, стремился сохранить имидж «респектабельного» живого классика, любимца нации.
В этом убеждает история Архива Твена. На протяжении многих десятилетий он радовал поклонников писателя своими публикациями. Они вносят существенные коррективы и дополнения в наши представления о Твене. Важен анализ разных точек зрения в твениане американской и российской. Сегодня, на дальних подступах к столетию со дня смерти Твена, очевидно: великий писатель — не «забронзовевший классик».
Он — живой, еще не до конца понятый, более серьезный, философичный, чем казалось, обращенный многими гранями своего творчества к нашему времени.
«Автобиография»: этапы и проблемы публикации. История публикации едва ли не каждой значительной книги Твена являет собой небезынтересный сюжет. На этом фоне «Автобиография» занимает уникальное место. Как отмечалось, Твен не без гордости говорил, что изобрел новый метод создания жизнеописания, надиктовывая то, что представлялось ему в данный момент достойным внимания, в нарушение логики или хронологии. Кроме того, он хотел, чтобы «Автобиография» увидела свет по прошествии довольно длительного времени после кончины. Тем не менее, издатель Джордж Харвей уговорил Твена публиковать его рукопись в виде 25 фрагментов под названием: «Главы из моей автобиографии» в авторитетном журнале «Норт Американ ревью» с сентября 1907 г. Всего объем напечатанного составил около полумиллиона слов. Примерно столько же слов было оставлено Пейну для посмертной публикации.
После кончины Твена (1910 г.), в 1912 г. Альберт Пейн использовал находившиеся в его распоряжении биографические материалы для написания первой авторизированной биографии Твена в трех томах. В 1924 г. Альберт Пейн выпустил «Автобиографию Марка Твена» в двух томах, тщательно отредактировав и отобрав для нее тексты.
После смерти Альберта Пейна с 1937 г. хранителем и литературным редактором Архива Марка Твена стал известный литературовед, романист, Бернард Де Вото (1897—1955 гг.), который оставил ряд работ о Твене. Он полагал, что Пейн в своем издании исключил важные куски текста, которые Де Вото восстановил. Всего он добавил около 150 тысяч слов. Де Вото исходил из того, что по прошествии значительного времени некоторые язвительные и нелицеприятные оценки Твеном его современников, политиков, столпов бизнеса представляют уже исторический интерес. В 1940 г. Де Вото выпустил новый второй вариант автобиографии писателя под названием: «Марк Твен — непотухший вулкан» (Mark Twain in Eruption).
По прошествии примерно двух десятилетий появился очередной, уже третий вариант «Автобиографии», подготовленный Чарльзом Найдером. Он расположил материал в хронологическом порядке, а также включил в текст несколько ранних не публиковавшихся фрагментов. Однако в целом это издание стало шагом назад по сравнению с предыдущим, прежде всего, в силу его охранительного, тенденционного характера. Стремясь сделать «Автобиографию» популярной и занимательной, Найдер, в сущности, «приглаживал» Твена; он произвольно купировал целые фрагменты, содержащие критические характеристики по преимуществу политического характера. Это мотивировалось не только тем, что они якобы скучны и неинтересны, но и тем, что Твен, с точки зрения Найдера, ценен исключительно как юморист, мастер «анекдота», парадокса, но отнюдь не как философ и политический аналитик. В ответ на выход этого труда Найдера, российский критик Ян Березницкий опубликовал в «Литературной газете» полемическую статью под красноречивым названием: «Марк Твен в прокрустовом ложе» (18 августа 1959 г.). В ней он обосновал точку зрения российского твеноведения, согласно которой абсолютно непозволительно «купирование» Твена. Ян Березницкий, в сущности, оспаривал общую недооценку американскими исследователями тех лет Твена-сатирика. Он исходил из сложившейся в российском твеноведении концепции, согласно которой писатель, начинавший как юморист, завершил свой путь на горькой, сатирической ноте. Между американским и советским критиками возникла полемика, итогом которой стала брошюра, изданная Найдером: «Марк Твен и русские» (1962 г.). В ней Найдер признал позитивные стороны в точке зрения своего российского оппонента. Нельзя забывать, что к 1950-м гг. далеко не все произведения Твена, по преимуществу социально-критического пафоса, были обнародованы.
Наконец, спустя еще три десятилетия, в 1990 г. Майк Кискис собрал публикации из «Норт американ ревью» от 1906—1907 гг. в отдельную книгу под названием: «Подлинная автобиография Марка Твена» (Mark Twain Own Autobiography). Кискис исходил из того, что прижизненный журнальный вариант единственный, отобранный и отредактированный писателем, а потому в наибольшей степени отражающий его волю. Это издание было снабжено обширным научным аппаратом.
Публикации из архива. За годы, прошедшие после смерти Твена, были опубликованы многие крайне важные рукописи и произведения Твена. Помимо биографии Твена и его «Автобиографии» уже упоминавшийся первый руководитель Архива Твена Альберт Пейн издал «Письма писателя» (1917 г.). В 1916 г. увидела свет повесть «Таинственный незнакомец», а позднее найдено несколько незавершенных вариантов этого произведения.
В 1944 г. был напечатан полный текст книги «Жизнь на Миссисипи» с восстановленными главами, не включенными в прижизненную публикацию. В 1946 г. увидел свет рассказ «Письмо ангела хранителя»; в 1957 г. речь Твена: «Рыцари труда — Новая Династия», важная для понимания отношения писателя к рабочему движению в США в 1880-е гг. Де Вото подготовил том неизданных материалов Твена, включая книгу «Письма с земли» (1963 г.). Новый хранитель Архива Диксон Вектер выпустил том «Любовные письма Марка Твена» (1949 г.). В 1969 г. была опубликована рукопись Твена «Деревенские жители 1840—1843 гг.», которая, по-видимому, писалась в начале 1890-х гг. и представляла собой заготовки к роману, так и не реализованному. В 1960 г. вышел двухтомник переписки Твена и Хоуэллса.
Начиная с 70-х гг. исследовательская работа в области твеноведения приняла исключительно широкий размах. В 1990-е гг. были обнародованы считавшиеся утерянными фрагменты рукописи романа о Геке Финне. Выходят первые тома полного собрания писем Твена, снабженные серьезными научными комментариями: пока освоен лишь период 1860—1870-х гг. Одновременно стали публиковаться «канонические» тексты его сочинений, которые сопровождаются ценным исследовательским аппаратом; это нечто вроде нашего академического собрания сочинений. В отличие от России в США подобный научный тип издания лишь начинает входить в практику.
Все прочнее становятся позиции Твена национального классика. Растет его слава. Еще при жизни, в 1882 г. он встретил на Миссисипи пароход, носивший его имя. С тех пор имя писателя было присвоено еще многим речным судам. Создано несколько телефильмов, в основу которых положена его биография. В центре телеверсии «Замолкнувший смех Твена» (1979 г.) писатель в пору заката, с грустью размышляющий о смысле жизни. С 1936 г. начал выходить «Журнал Марка Твена», который обретал все более серьезный, академический характер и ныне публикуется два раза в год. Функционирует Международное общество Марка Твена.
С 1967 г. библиотека Банкрофта при Калифорнийском Университете в Беркли, опираясь на широкую спонсорскую поддержку, приступила к осуществлению «Проекта Марка Твена», научно-комментированному изданию его произведений, а также всех собранных в Архиве рукописей; последние должны составить 28 томов. В 1984 г. в США широко было отмечено столетие со дня выхода великого романа «Приключения Геккльберри Финна». Разнообразные научные публикации, посвященные роману, обогатились находкой неизвестной главы произведения, обнаруженной в одной из мансард Голливуда. Помимо фундаментальных справочно-библиографических изданий, таких как реферативная библиография. Т. Тенни (1977 г.), «Энциклопедия Марка Твена» (1993 г.) Дж. Р. Ле Мастера и Джеймса Уилсона, заслуживает особого разговора уникальный фундаментальный том: «Марк Твен от A до Z» (Mark Twain from A to Z. The essential reference to his writings), выпущенный в 1995 г. Кентом Расмуссеном. Перед нами разновидность писательской энциклопедии (у нас в стране вышли «Лермонтовская энциклопедия», «Онегинская энциклопедия»); своеобразный путеводитель по Твену. Труд К. Расмуссена «аккумулировал» в концентрированном виде свод фактов и знаний, накопленных мировой твенианой. Читатель найдет в этом томе и историю создания всех произведений писателя, включая изложение содержания наиболее крупных произведений, характеристики твеновских персонажей, а также прототипов, отзывы критиков, персоналии друзей, близких, современников Твена, литераторов, связанных с его творчеством, описания твеновских мест и т. д.
В штате Миссури разбит Парк Марка Твена. А на родине писателя в Ганнибале у подножья Кардиффского холма высится скульптура, увековечившая в бронзе двух друзей, наших добрых знакомцев Тома Сойера и Гека Финна. Этот один из самых известных памятников литературным героям, был выполнен в 1926 г. скульптором Фредериком Хаббардом.
Тенденции изучения Твена в США. Американская «твениана» обширна, интерес к классику национальной литературы не угасает. Уже в год смерти писателя (1910 г.) вышла книга его друга и советника Уильяма Дина Хоуэллса: «Мой Марк Твен: воспоминания и критика». В дальнейшем одним из приоритетных направлений стала публикаторская деятельность, издание оставшихся в Архиве рукописей писателя. Объем одних только незавершенных произведений Твена составляет более чем внушительную цифру — до 15 000 страниц. Помимо названных публикаций увидели свет «Любовные письма Марка Твена» (1949 г.), адресованные к Оливии. Большую ценность представляет двухтомная переписка Марка Твена и Хоуэллса (1960 г.), вышедшая под редакцией Уильяма Гибсона. Пристальное внимание уделяется изучению биографии Твена, отдельных ее эпизодов. Твен-художник привлекает исследователей в аспекте усвоения им традиций «западного» фольклора, приемов устного рассказа, а также полемики с шаблонами «популярной» литературы. Изучается Твен как юморист, мастер анекдота; меньше внимания уделяется Твену, автору политических памфлетов, злободневных выступлений в печати.
Вехой в развитии «твенианы» стала упоминавшаяся работа видного критика историко-культурной школы Ван Вик Брукса (Van Wyck Brooks, 1886—1963) «Пытка Марка Твена» (The Ordeal of Mark Twain, 1920 г.): книга эта по-своему отразила настроения, характерные для художественного климата США в первое послевоенное десятилетие. Брукс представил Твена художником огромного таланта, который однако не был реализован, более того, подвергся насильственной ломке. По мысли критика, Твен, художник, серьезный, критически мыслящий, принужден был смириться с удобным амплуа «развлекателя», беззлобного юмориста, в сущности, пленника собственнического общества. Ван Вик Брукс, в полемическом запале, не зная, естественно, многих, не изданных к тому времени сочинений Твена, односторонне его интерпретировал как писателя, убоявшегося сказать правду. При этом Ван Вик Брукс вместе с грязной водой как бы выбросил и ребенка. Точка зрения Ван Вик Брукса была некоторое время популярна (хотя позднее сам критик ее скорректировал); она, например, дает себе знать в статье Драйзера «Два Марка Твена» (1935 г.).
Своеобразной полемикой с Бруксом стали труды уже упоминавшегося твеноведа Бернарда Де Вото (Bernand De Voto, 1897—1955): «Америка Марка Твена» (Mark Twain's America, 1932 г.) и «Марк Твен за работой» (Mark Twain at Work, 1942 г.). Де Вото связывал поэтику Твена с влиянием на него юмора и стилистики, характерных для Запада. Он считал, что смеховая традиция наиболее органична для твеновского художественного таланта и мировосприятия. Вместе с тем Де Вото, стоявший на охранительных позициях, недооценил социально-критического пафоса Твена. В чем Брукс и Де Вото стояли на близких позициях, так это в толковании Твена как художника, пребывавшего в плену ностальгических настроений по поре своего детства. С этим, наверно, трудно не согласиться! Чем старше становится Твен, тем больше «невыразимой прелести» находил он, погружаясь в раннюю пору жизни.
Вместе с тем, как своеобразная реакция на охранительную тенденцию академического твеноведения, появились работы иной направленности, заметно «радикализирующие» автора «Гека Финна». Такова монография Филиппа Фонера, американского историка марксистской ориентации, «Марк Твен — социальный критик» (Mark
Twain Social Critic), (1958 г., рус. пер. 1961 г.). Ф. Фонер проделал полезную работу, привлекая архивы, он собрал и систематизировал разнообразные суждения Твена социально-критического характера, заостренные против расовой дискриминации, политической коррупции, агрессивных войн, махинаций большого бизнеса и т. д. Однако в интерпретации Ф. Фонера Твен предстает, прежде всего, как «идеолог», сочинения которого иллюстрируют те или иные социальные проблемы; при этом их художественно-эстетическая специфика учитывается в малой степени.
Другой видный американский литературовед радикальной ориентации Максуэл Гайсмар в книге «Марк Твен: американский пророк» (Mark Twain: an American Prophet, 1979 г.), избежав социологических «перекосов» Ф. Фонера, в целом, выдвигал на первый план социально-критический пафос Твена. Активный противник агрессии США во Вьетнаме, М. Гайсмар утверждал, что будь Твен жив, он, исходя из логики его творчества, находился бы в рядах антивоенного движения.
После выхода книги М. Гайсмара острота споров вокруг Твена, имевших очевидный идеологический подтекст, явно ослабевает. На исходе века продолжают выходить труды о Твене, носящие, по преимуществу, академический характер. В поле зрения исследователей — специальные вопросы, разыскания биографического и текстологического характера, особенно относящиеся к ранней поре становления Твена как художника слова; творческая история отдельных его произведений; связи с национальной литературной и фольклорной традицией; взаимоотношения с его современниками; отдельные вопросы его поэтики; прототипы его персонажей и т. д.
«Русский Твен». Судьба Твена сложилась так, что при жизни он был популярнее за пределами Америки, чем у себя на родине. Его не только жадно переводили в Европе, но и принимали сильные мира сего, в том числе коронованные особы. Он, действительно, был самой колоритной фигурой американской литературы, в большей мере олицетворявшей ее дух, чем скажем, заметно «европеизированные» Генри Джеймс и Уильям Дин Хоуэллс, подолгу жившие в Англии, Италии, Франции.
Буквально с первых шагов Твен нашел в России благодарных и заинтересованных читателей. Уже в 1867 г. появился его первый перевод на русском языке. С начала 1870-х гг. имя Марка Твена, (оно транслитерировалось как Туэйн, Туайн) стало активно появляться на страницах русской периодики, в том числе провинциальной. В 1886 г. появился по-русски первый сборник рассказов. Знаменательно, что это было как раз то самое время, когда загорелась звезда А.П. Чехова, который также начинал как юморист (сб. «Сказки Мельпомены», 1884 г., «Пестрые рассказы», 1886 г.).
Еще при жизни Твена в 1896—1899 гг. в России вышло его собрание сочинений в 22-х томах; за ним последовали два новых, в том числе 28-томное. Один из томов, содержавший произведения с резкими выпадами писателя против служителей культа и толстосумов, был в 1915 г. изъят и уничтожен царской цензурой.
Известно, что Твен питал, интерес к России, встречался с И.С. Тургеневым; как уже писалось его внимание привлекла книга С.М. Степняка-Кравчинского «Подпольная Россия». Сочувствуя освободительному движению, Твен в упоминавшемся памфлете «Монолог царя» осудил репрессивную политику властей.
Русские критики верно оценили привлекательные грани его глубоко самобытной поэтики. С точки зрения Аркадия Аверченко, выдающегося сатирика и юмориста, творчество которого художественно созвучно Твену, американский писатель — воплощение «здравого смысла», этой характерной приметы его соотечественников. Аверченко выделял такие качества Твена, как наблюдательность, иронию, способность схватывать смешные стороны жизни, нетерпимость к пошлости и фальши. «Этот здравый смысл, как дорогой алмаз сияет и сверкает в любой маленькой вещице веселого Твена», — писал Аверченко.
В числе первых серьезных критиков, пропагандистов и переводчиков американской литературы, в частности, Твена и Уитмена был К.И. Чуковский. Его перевод «Тома Сойера» обрел статус классического. В статье памяти Твена Чуковский писал о нем как о «первом, полнейшем порождении американской культуры, совершеннейшем ее выразителе». Для Чуковского «духовная сила Твена произрастала из его необычайного слияния с народом». Богатейший спектр приемов Твена, рассказчика, пародиста, очеркиста, сатирика, в разной мере, конечно, учитывался такими российскими писателями, как Маяковский и Булгаков, Ильф и Петров.
Хотя о Твене много писали наши критики, но фактически его научное освоение началось в 1930-е гг. при этом одним из пионеров нашего твеноведения и вообще американистики стал А.И. Старцев (1909—2005). В 1939 г. в серии ЖЗЛ вышла биография автора «Гека Финна», написанная другим видным американистом М.О. Мендельсоном (1904—1982).
Даже в годы Великой Отечественной войны, несмотря на трудности, Твена находили возможность печатать, в том числе в массовой серии «Библиотечка красноармейца».
Вместе с тем, в интерпретации Твена с несомненной очевидностью сказывалась политическая конъюнктура, общий идеологический климат в стране, определявшийся характером конфронтации между СССР и США. В конце 40—50-е гг., в пору «холодной войны» в Твене, прежде всего, акцентировался «обличитель американского империализма»; подобная тенденция особенно явственно сказывалась в книге М.Н. Бобровой (1952 г., 1962 г.), а это вело к упрощению и «выпрямлению» писателя.
Вехой в развитии отечественного твеноведения стало издание (под редакцией А.А. Елистратовой, М.О. Мендельсона и А.И. Старцева) в 1959—1961 гг. 12-томного собрания сочинений писателя, научно откомментированного, включавшего в себя обширный пласт документалистики, переписку, записные книжки писателя, а также учитывающего публикации, появившиеся к этому времени в США. В 1964 г. увидело свет 3-е издание биографии Твена, написанной М.О. Мендельсоном в серии «ЖЗЛ»; вышла монография А.И. Старцева «Марк Твен и Америка» (1963 г.), наиболее серьезное и объективное для того времени исследование творчества писателя. Эта книга в дополненном виде, с учетом публикаций из Архива Твена, появившихся в США, была переиздана в 1986 г. Под редакцией А.И. Старцева вышел сокращенный восьмитомник М. Твена (1980 г.). Новые подходы к наследию писателя продемонстрировали А.С. Ромм («Марк Твен», 1977 г.) и А.М. Зверев («Мир Марка Твена. Очерк жизни и творчества», 1985 г.). Существенным моментом стал выход коллективного сборника ИМЛИ «Марк Твен и его роль в развитии американской реалистической литературы» (1987 г. под ред. Я.Н. Засурского), в котором с учетом современных достижений твеноведения рассматривались основные проблемы творчества писателя, его художественная методология, специфика разных жанров, жизненность его традиций в XX веке (работы А. Зверева, Е. Стеценко, П. Балдицина и др.). Наконец, в 1994 г. в известной серии «Литературные мемуары» (зарубежные писатели в этой интересной серии представлены лишь томами, посвященными Бальзаку, Теккерею, Генриху Гейне и Хемингуэю) появился том Марка Твена (сост. А.Н. Николюкин.) В него, в частности вошли воспоминания об авторе «Гека Финна» У.Г. Хоуэллса, Р. Киплинга и других.
Заметно однако что в последние годы интерес российских американистов к Твену несколько снизился; среди фигур второй половины XIX века особым вниманием пользуется, пожалуй, Генри Джеймс. Однако творчество Твена и сегодня остается благодарным объектом для исследования. С годами оно открывается нам своими малоизвестными гранями и аспектами. Новые материалы и документы, введенные в оборот, позволяют увидеть внушительный массив творческого наследия писателя во всем объеме, а следовательно, в его многогранной сложности. То же относится и к самой личности Твена, значение которого для американской литературы не только не уменьшается, но и, напротив, возрастает.
Фолкнер говорил: «Марк Твен был первым подлинным американским писателем, и все мы его наследники, продолжатели его дела». Жизненность традиций Марка Твена уже в XXI веке — это проблема, нуждающаяся в самом пристальном внимании.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |
