30 ноября 1905 года вся Америка торжественно отметила семидесятилетний юбилей Марка Твена. Этот день превратился в настоящий национальный праздник. Почтовые отделения Нью-Йорка были завалены поздравительными телеграммами и письмами. Дочери Твена Клара и Джин, после смерти матери не оставившие отца, не успевали разбирать почту.
В день рождения Твен надел мантию доктора словесности Оксфордского университета (Твен был удостоен множества почетных докторских степеней самых престижных университетов мира), раскурил свою самую любимую трубку и, под стаканчик любимого виски, сел за стол с закадычным другом Генри Роджерсом, нефтяным магнатом и умопомрачительно богатым человеком, сыграть в покер... Он давно оставил бильярд — рука была уже не так тверда, как в былые годы. Но полюбил покер, благо Роджерс был заядлым картежником.
Играли по доллару. Но когда Твен проигрывался, Роджерс решительно перемешивал монеты и снова делил их на две равные кучки. И игра начиналась сначала...
— Сэм, — сказал Роджерс, — ты знаешь, что твое время расписано на неделю вперед по минутам.
— Угу, — кивнул Марк Твен, рассматривая карты и прикидывая, какой взять прикуп.
— Что же ты сидишь здесь со мной, а не несешься на всех парах в Карнеги-холл, где тебя уже битый час ждут сотни людей?
— Генри, — сказал Твен, — они ждут юмориста Твена. А я, хоть убей, не вижу здесь никакого юмориста...
И только когда в кабинет заглянула рассерженная Клара, Твен подчинился. Он прибыл в Карнеги с двухчасовым опозданием. Но зал терпеливо ждал. И когда Твен поднялся на сцену, зрители поднялись со своих мест и устроили юбиляру овацию.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |
