Господин председатель, дамы и господа! Благодарю вас за оказанную мне честь и, чтобы доказать свою признательность, не стану терзать вас длинной речью. Как приятно отмечать в мирной обстановке на земле наших предков годовщину эксперимента, рожденного в огне войны, которую наши самоотверженные деды выиграли у этого государства много лет тому назад. Понадобилось почти сто лет, чтобы между англичанами и американцами установились доброжелательные отношения и взаимопонимание, но теперь уже, кажется, этого добились. Очень важно, что последние два конфликта удалось разрешить не посредством пушек, а путем арбитража. Новым важным шагом со стороны Англии я считаю то, что она начала пользоваться нашими швейными машинами, не пытаясь выдавать их, как обычно, за собственное изобретение. Такой же шаг Англия сделала на днях, купив у нас в стране спальный вагон. И сердце мое окончательно возликовало вчера, когда я стал свидетелем такого события: англичанин — без принуждения с чьей либо стороны, по доброй воле — заказал американский коктейль с хересом, и кроме того, у него хватило сообразительности и здравого смысла потребовать, чтобы бармен непременно добавил туда клубники. Итак, происхождение общее, язык общий, литература общая, религия общая и спиртные напитки общие, — что же нужно еще для полного и прочного сближения обеих наций?
Наш век — век прогресса, и наша страна — страна прогресса. Это к тому же огромная прекрасная страна, породившая Вашингтона, Франклина, Уильяма Туида, Лонгфелло, Мотли, Джея Гулда, Сэмюела Помроя, новый состав конгресса, не имеющий (в известных отношениях) равного в истории, и американскую армию, которая покорила шестьдесят индейцев после восьмимесячной осады, что — клянусь богом! — гораздо культурнее, чем устраивать резню. У нас существует самый лучший в мире уголовный суд присяжных, хотя успеху его деятельности мешает одно обстоятельство: ну где вы найдете каждый день дюжину заседателей — круглых невежд и к тому же неграмотных? Должен также отметить, что в нашем кодексе законов есть одна оговорка — душевная болезнь, по которой можно оправдать самого Каина. Думаю, что имею право сказать — и сказать с гордостью, — что в некоторых наших штатах есть законодательные органы, для подкупа которых установлена самая высокая в мире такса.
Я не в силах говорить без умиления о наших железнодорожных компаниях, которые позволяют американцам оставаться в живых, хотя могли бы действовать иначе, — ведь мы целиком в их власти. В прошлом юду во время крушений поездов было загублено всего лишь 3070 душ да при переходе через пути задавлено поездами 27 260 разных зевак, никчемных людишек. Железнодорожные компании выразили глубокое сожаление по поводу гибели этих 30 000 человек и даже соизволили уплатить компенсацию за жизнь некоторых, — добровольно, конечно, ведь самый злобный клеветник и тот не посмеет утверждать, что у нас найдется такой коварный суд, который заставит железнодорожную компанию подчиняться закону! Но, слава богу, железнодорожные компании не нуждаются в принуждении: они и сами всегда рады творить добро. Помню случай, сильно меня растрогавший. Один мой дальний родственник, которого я очень любил, попал под поезд. Железнодорожная компания прислала семье корзину с его останками и сопроводительным письмом, в котором было сказано: «Просим сообщить, во сколько Вы оцениваете покойного, и вернуть корзину». Ну где вы еще видели такое трогательное отношение к людям?
Но мне не к лицу хвастать целый вечер. Впрочем, вы должны простить человека, если он захотел похвастать немножко своей родиной в день Четвертого июля. Самое подходящее время для ура-патриотической речи! Позволю себе еще только одно самодовольное замечание, которое должно поддерживать в нас бодрость. Скажу вот что: у нас такая государственная система, которая обеспечивает всем гражданам равные возможности, привилегий у нас нет. Никто не рождается у нас с правом считать себя выше своего соседа и презирать его за незнатность. Пусть же мои соотечественники, не носящие графских титулов, найдут в этом утешение. И как ни растлили нашу страну политиканы, не будем терять надежды: ведь Англия выкарабкалась из куда большей грязи после Карла I, раздававшего куртизанкам титулы и сделавшего все политические должности предметом купли-продажи. Ничего, у нас еще все впереди!1
Примечания
Эта речь была подготовлена Твеном для выступления на собрании американских граждан в Лондоне 4 июля 1872 г., в связи с 96-й годовщиной провозглашения независимости США. Впервые опубликована в 1875 г. под названием «Послеобеденная речь».
Мотли Джон Лотроп (1814—1877) — американский историк.
Помрой Сэмюел Кларк (1816—1891) — американский сенатор, известный своей продажностью и подкупами должностных лиц.
1. По крайней мере я собирался произнести такую речь, но, после того как была прочитана молитва, поднялся наш посол, генерал Скенк, и закатил длинную, выспреннюю, невообразимо скучную речь, закончив ее тем, что, мол, речи не слишком, кажется, воодушевляют собравшихся, а посему выступлений больше не будет, и пусть гости ведут дружеские беседы с соседями за столом и развлекаются без официальной программы. Известно, что в результате погибли, не прозвучав, сорок четыре отличнейшие речи. Скорбь и уныние, воцарившиеся с той минуты на банкете, долго не изгладятся из памяти многих гостей. Своей необдуманной фразой генерал Скенк разом лишился сорока четырех друзей, самых верных, каких он имел в Англии. Многие из присутствовавших на этом вечере говорили: «И такую вот личность прислали представлять наше государство в родственной нам великой империи!»
