Провел день в Севастополе. Печальное зрелище — разрушенные до основания дома, лес разбитых труб. Не насчитал и трех десятков домов, пригодных для жилья, — все они отстроены заново.
Побывал на Редане и на Малаховом. Принес несколько пушечных ядер и другие портативные сувениры.
Множество прелестных молодых дам, англичанок и русских, посетили сегодня пароход и провели у нас всю вторую половину дня. Восхищались размерами парохода и отличным оборудованием. Если бы мы могли привезти гостей назад, то взяли бы их с собой в Одессу. Приятно снова слышать родную речь.
Некоторый из джентльменов настойчиво советовали нам заехать с визитом к императору, сказали, что нас наверняка великолепно примут, они же заранее телеграфируют ему о нашем приезде и даже пошлют нарочного. Император проводит знойное время года на небольшом приморском курорте, в 30 милях отсюда.
По некоторым причинам мы отказались; все, разумеется, очень сожалели об этом.
Давно уже мы не проводили день так весело.
Повсюду в стенах отверстия от бомб, некоторые очень аккуратные, словно выбитые каменотесом. Кое-где ядра торчат в стенах, и от них идут ржавые пятна.
Город уничтожен полностью. После ужасной восемнадцатимесячной осады не осталось ни одного неразрушенного строения.
25 августа. — Плывем назад в Ялту, чтобы нанести визит российскому императору. Он телеграфировал по этому поводу одесскому генерал-губернатору. Все улажено.
О, боже! Какая поднялась возня! Созываются собрания! Назначаются комитеты! Сдуваются пылинки с фрачных фалд!
«Ваше императорское величество!
Мы, горсточка частных граждан Америки, путешествующих единственно ради собственного удовольствия, скромно, как и приличествует людям, не занимающим никакого официального положения, и потому ничто не оправдывает нашего появления перед лицом вашего величества, кроме желания лично выразить признательность властителю государства, которое, по свидетельству доброжелателей и недругов, всегда было верным другом нашего любимого отечества.
Мы не осмелились бы сделать подобного шага, если бы не были уверены, что выражаемые нами слова и вызывающие их чувства только слабый отголосок мыслей и чувств всех наших соотечественников — от зеленых холмов Новой Англии до далеких берегов Тихого океана. Нас немного числом, но наш голос — голос целой нации!
Одна из ярчайших страниц, украсивших историю человечества с той поры, как люди начали ее писать, была начертана рукою вашего императорского величества, когда эта рука расторгла узы двадцати миллионов рабов. Американцы особо ценят возможность чествовать государя, совершившего столь великое дело. Мы воспользовались преподанным нам уроком и в настоящее время представляем нацию столь же свободную в действительности, какою она была прежде только по имени. Америка многим обязана России, она состоит должником России во многих отношениях, и в особенности за неизменную дружбу в годины ее великих испытаний. С упованием молим бога, чтобы эта дружба продолжалась и на будущие времена. Ни на минуту не сомневаемся, что благодарность России и ее государю живет и будет жить в сердцах американцев. Только безумный может предположить, что Америка когда-либо нарушит верность этой дружбе предумышленно-несправедливым словом или поступком.
(Подписано): Сэм. Л. Клеменс, председатель.
Д. Крокер
члены комитета.
А.Н. Сэндфорд
Полк. Кинни
Уильям Гибсон
От имени пассажиров американского парохода «Квакер-Сити», капитан К.К. Дункан.
Ялта, Россия, 25 августа 1867 года».
Наконец разделался. Приветственные адреса монархам не являются моей специальностью. Во всяком случае, если адрес получился хуже, чем следовало, вина не только моя, другие члены комитета могли бы помочь, им делать совершенно нечего, а у меня забот полные руки. Без возни с этим адресом я дописал бы корреспонденцию в «Нью-Йорк Трибюн» и уже заканчивал бы вторую в Сан-Франциско.
Прием у императора состоится завтра днем в его летнем дворце.
26 августа. — Императорские экипажи ждали нас в 11 часов, и в 12 мы были во дворце.
Через пять минут вышли император, императрица, великая княжна Мария и маленький великий князь и любезно нас приветствовали.
Одесский консул прочитал наш адрес. Во время чтения царь несколько раз повторял: «Мило, очень мило»; потом сказал: «Спасибо вам, большое спасибо!»
Беседа заняла полчаса, после чего царь и его свита провели нас через весь дворец; потом показали очаровательный дворец маленького наследника.
Был уже второй час. Великий князь Михаил пригласил нас осмотреть его цветники, парк и дворец и позавтракать у него. Так мы и сделали.
С нами отправились князь Долгорукий и веселый граф Фестетикс, который женится на дочери генерал-губернатора. Также морской министр и много дам и господ, принадлежащих к императорской свите.
Великий князь Михаил — славный парень, а жена его — одна из самых любезных дам в этом любезном обществе. И он и она очень общительны.
Случай в парке и другой во дворцовом дворе, где стоит фонтан и разбиты цветники, а также происшествие у дворцового портика под роскошными кариатидами, копирующими Эрехтейон в Афинах, я никогда не доверю неверной бумаге. Довольно того, что я их запомнил. Всякий, у кого есть чувство юмора, не забудет их никогда.
Вскоре после того как мы прибыли к великому князю, пришла императрица, с ней великая княжна Мария, а потом и сам император. Он выглядит много величественнее императора Наполеона и в сто раз величественнее турецкого султана. Мы провели здесь почти полдня.
27 августа. — На набережной расстелили ковры, и к нам на пароход прибыл генерал-губернатор со своим семейством. Мы салютовали ему девятью пушечными выстрелами...
Бал с шампанским.
28 августа. Вчера вечером отплыли в Константинополь — салют, фейерверк. Прелестная маленькая плутовка, с которой я отплясывал на балу этот фантастический русский танец, не выходит у меня та головы. Ах, почему я не умею говорить по-русски! Но она, конечно, поняла, что я хотел ей сказать на нелепом английском языке, которого она не знала.
Наш визит к императору произвел, как видно, впечатление. Блистательная Порта в сильной тревоге. Это к добру; они только что получили резкую резолюцию конгресса по поводу восстания на Крите и, быть может, воздержатся теперь от столь же резкого ответа. Быть может, мы даже предотвратим войну — кто знает?
Примечания
Америка многим обязана России, она состоит должником России во многих отношениях, и в особенности за неизменную дружбу в годины ее великих испытаний. — Имеется в виду политика России в период войны между Севером и Югом (1861—1865), предотвратившая выступление Англии и Франции на стороне мятежников-южан. Передовая русская общественность активно выступала в поддержку дела Севера.
Эрехтейон — храм древнегреческой архитектуры, остатки которого сохранились в Афинах.
Блистательная Порта — так именовалась Турция.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |
