На этот раз я выступаю в роли историка. Не сочтите мой рассказ игрой необузданного воображения, подобно «Великому говяжьему контракту Джона Уилсона Маккензи»; перед вами фактическое изложение дела, которым конгресс Соединенных Штатов занимался, с некоторыми перерывами, ни много ни мало — полстолетия.
Я мог бы назвать дело Джорджа Фишера великим, неутомимым и бессмертным запусканием рук в карман государственного казначейства и американского народа. Но я не сделаю этого: судебного решения по делу нет, и да будет стыдно тому писателю, который станет клеймить и бранить кого-либо голословно. Я ограничусь тем, что сообщу факты, и пусть читатель сам вынесет приговор. Тогда со всеми будет поступлено по справедливости и совесть наша будет чиста.
1. В период войны с индейцами племени «крик» во Флориде, примерно 1 сентября 1813 года, то ли по вине индейцев, то ли по вине преследовавших их американских солдат, погибло имущество мистера Джорджа Фишера, гражданина Соединенных Штатов: дома со службами, посевы и скот. По действовавшему закону, если в потерях Фишера повинны были индейцы, убытки не подлежали возмещению; но если их причинила американская армия, правительство должно было заплатить Фишеру доллар за доллар.
По-видимому, Джордж Фишер держался мнения, что его имущество погибло по вине индейцев, потому что, хотя он прожил еще несколько лет, он ни разу не пытался требовать от правительства возмещения убытков.
Время шло, Фишер скончался, его вдова вышла замуж вторично. Год за годом протекло двадцать лет, и уже никто почти не помнил о набеге индейцев на фишеровские поля, когда второй муж вдовы Фишера обратился в конгресс с ходатайством о возмещении убытков. Он сопроводил свое ходатайство многочисленными письменными свидетельствами, в которых утверждалось, что собственность Фишера погибла по вине солдат, а не индейцев, что солдаты, по причине, оставшейся неизвестной, преднамеренно сожгли «дома» (хижины?) стоимостью в шестьсот долларов, принадлежащие мирному частному лицу, а также уничтожили различное другое имущество, принадлежавшее тому же лицу. Конгресс, однако, отказался поверить, что солдаты, настигнув и рассеяв кучку индейцев, истреблявших, как было указано, имущество Фишера, решили (видимо, в припадке кретинизма) продолжить истребление этого имущества и завершить, таким образом, работу, начатую индейцами. Конгресс отверг претензию наследников Фишера и не заплатил им ни цента. Это было в 1832 году.
В течение шестнадцати лет не было зарегистрировано каких-либо официальных попыток со стороны наследников Фишера совершить налет на государственную казну. Современники владельца вытоптанных нолей состарились и сошли в могилу. Однако в 1848 году объявился новый выводок наследников Фишера я потребовал возмещения убытков. Второй ревизор казначейства вознаградил их суммой в 8873 доллара, указав, что это половина стоимости имущества Фишера. Ревизор добавил, что, согласно имеющимся свидетельствам, по меньшей мере половина разрушений была причинена индейцами еще до того, как войска стали их преследовать, и что за эту половину правительство, во всяком случае, материальной ответственности не несет.
2. Указанные факты относятся к апрелю 1848 года. В декабре 1848 года наследники Джорджа Фишера, ныне покойного, появились снова и потребовали «проверки» произведенного с ними расчета. Проверка ничего не дала им, если не считать ста долларов, недополученных ими по ошибке. Однако, чтобы поддержать дух семейства Фишеров, ревизор казначейства счел возможным придать их претензии к казне обратную силу и уплатить им проценты по присужденной сумме, начиная со дня подачи их первого ходатайства (1832) и вплоть до того дня, когда их претензия была удовлетворена. Фишеры уехали домой в отличном настроении. Проценты за шестнадцать лет на сумму в 8873 доллара составили 8997 долларов 94 цента. Всего им было выплачено таким образом 17 870 долларов 94 цента.
3. В течение года страдальцы Фишеры сохраняли спокойствие и в каком-то смысле были удовлетворены. Затем они с новой силой обрушились на казну, требуя защиты своих поруганных прав. Тогда старый заслуженный патриот, генеральный прокурор Тауси, порывшись в заплесневелых бумагах Фишеров, нашел еще одну возможность обласкать этих безутешных сирот. Он распорядился дополнительно исчислить проценты на присужденную Фишерам сумму со дня уничтожения их имущества (1813) и вплоть до 1832 года! Вот вам еще 10 004 доллара и 89 центов для неимущих Фишеров. Итак, им было выплачено: во-первых, 8873 доллара в возмещение убытков; во-вторых, проценты на эту сумму, считая с 1832 года но 1848 год, — 8997 долларов 94 цента; в-третьих, проценты на ту же сумму, считая с 1813 года, — 10 004 доллара 89 центов. Общая сумма — 27 875 долларов 83 цента! Из этого я заключаю, что наилучший способ обеспечить своего правнука за шестьдесят — семьдесят лет до его рождения — это пригласить индейцев, упросить их сжечь кукурузное поле, а потом возложить материальную ответственность на буйнопомешанных солдат американской армии.
4. Этому верится не сразу, но Фишеры оставили конгресс в покое на пять лет, или, что более правдоподобно, не могли в течение пяти лет до него добраться. Наконец в 1854 году их попытка увенчалась успехом. Вняв доводам Фишеров, конгресс предписал ревизору казначейства еще раз пересмотреть их дело. Но тут Фишерам не повезло: на посту министра финансов оказался честный человек, Джеймс Гутри, и он их подвел. Он заявил, не церемонясь в выражениях, что Фишерам не причитается новых выплат и что эти многострадальные сыны печали уже получили больше, чем им следует.
5. Последовал период отдыха и безмолвия, он продолжался около четырех лет, то есть до 1858 года. На посту военного министра находился тогда пресловутый Джон Б. Флойд — то что называется «нужный человек на нужном месте». Вот где таился государственный ум, вот кому суждено было поддержать дух многострадальных наследников умершего и позабытого Фишера! Они хлынули из Флориды подобно океанскому приливу, исполинский вал Фишеров, нагруженных все теми же заплесневелыми бумагами, всё о тех же бессмертных кукурузных полях их прародителя. Не сходя с места, они добились передачи дела Фишера от непонятливого ревизора казначейства сообразительному Флойду. Что же сказал Флойд? Он сказал: «Доказано, что еще до прихода войск индейцы уничтожили все, что смогли». Далее он рассудил, что индейцы успели уничтожить «дома с мебелью и спиртные напитки» — небольшую долю погибшего имущества, оцененную всего-навсего в 3200 долларов, — и что затем войска прогнали индейцев и не спеша приступили к дальнейшему опустошению сами, а именно — истребили двести двадцать акров кукурузы, тридцать пять акров пшеницы и девятьсот восемьдесят шесть голов скота. Такая у нас была в ту пору, на удивление, разумная армия, — если верить мистеру Флойду; правда, конгресс 1832 года придерживался по этому вопросу иного мнения.
Итак, мистер Флойд постановил, что правительство не несет ответственности за мелочишку, уничтоженную индейцами и оцененную в 3200 долларов, но зато несет ответственность за имущество, уничтоженное солдатами, — а именно (цитирую по печатному отчету сената Соединенных Штатов):
Кукуруза на Бассет-Крик — 3000 долл.
Рогатый скот — 5000 долл.
Свиньи — 1050 долл.
Подсвинки — 1204 долл.
Пшеница — 350 долл.
Кожи — 4000 долл.
Кукуруза на Алабама-Ривер — 3500 долл.
Итого 18 104 долл.
Указанную сумму Флойд в своем докладе именует «полной стоимостью уничтоженного войсками имущества». Он присуждает ее подыхающим с голода Фишерам вместе с процентами на эту сумму с 1813 года. После вычета ранее выплаченных денег Фишерам вручили жирный остаточек — чуть поменьше сорока тысяч долларов; и, ублаготворенные, на время они отступили к себе во Флориду. Ферма их прародителя принесла им к этому времени около 67 000 долларов наличными.
6. Уж не вообразил ли читатель, что на этом дело кончилось и бедняги Фишеры удовольствовались достигнутым? Приглядимся к фактам.
Фишеры бездействовали ровно два года. Затем, нагруженные все теми же древними документами, орды Фишеров ринулись из флоридских болот и осадили конгресс. 1 июня 1860 года конгресс капитулировал и предписал мистеру Флойду переворошить дело и уплатить по счету. Чиновнику из казначейства было приказано проверить представленные документы и доложить мистеру Флойду, сколько еще причитается с конгресса изнуренным нуждою Фишерам.
Этот чиновник (я готов назвать его имя но первому требованию) обнаружил в документах вопиющий подлог: цены на кукурузу во Флориде в 1818 году были указаны вдвое выше засвидетельствованных ранее. Обнаруживший это чиновник не только осведомил о подлоге своего начальника, но и особо отметил его в докладной записке по делу Фишеров. Эта часть докладной записки не дошла до конгресса. В сообщении, сделанном конгрессу, нет даже упоминания о подлоге в бумагах Фишеров. Преспокойно основываясь на удвоенных ценах и полностью игнорируя заявление автора докладной записки, что названные в документах цены — очевидный и бесспорный подлог новейшего происхождения, мистер Флойд утверждает в своем новом докладе конгрессу, что «представленные документы, в особенности же те, в которых говорится о ценах на кукурузу, показывают, что компенсация, предусмотренная ранее мною и ревизором казначейства, была недостаточной». Флойд начинает с того, что исчисляет урожай кукурузы по шестьдесят бушелей с акра, то есть вдвое против того, что дают флоридские поля. Затем он, якобы соблюдая экономию, рекомендует платить Фишерам лишь за половину урожая, но зато из расчета по два с половиной доллара за бушель, в то время как цены на кукурузу во Флориде в 1813 году были один доллар с четвертью — полтора доллара за бушель, о чем прямо говорится в документах, представленных Фишерами до совершенного ими подлога и напечатанных в пожелтевших от времени отчетах, хранящихся в библиотеке конгресса. Что предпринимает мистер Флойд далее? Он берется за перо («с твердым намерением неукоснительно выполнить волю конгресса», как он торжественно предваряет) и строчит новый список фишеровских убытков, а в этом новом списке индейцы вовсе не упоминаются. По новой версии, индейцы вообще не принимали участия в уничтожении фишеровского имущества. Мистер Флойд отказался от кощунственной мысли, что они сожгли дом Фишера, распили фишеровские вина и побили фишеровскую посуду, и относит теперь все разрушения сначала и до конца за счет буйнопомешанных войск Соединенных Штатов. Не довольствуясь этим, он использует подлог, чтобы удвоить денежную компенсацию за кукурузное поле на Бассет-Крик и использует его снова, чтобы утроить денежную компенсацию за кукурузное поле на Алабама-Ривер.
Я должен познакомить вас с этим новым, блистательно задуманным и столь же блистательно выполненным произведением мистера Флойда (заимствую его из печатных отчетов сената Соединенных Штатов):
«По денежным расчетам правительства Соединенных Штатов с Джорджем Фишером, ныне покойным, его наследникам причитается за 1813 год:
550 голов рогатого скота по 10 долл. за голову — 5500 долл.
Подсвинки — 86 голов — 1204 долл.
Свиньи — 350 голов — 1750 долл.
100 акров кукурузы на Бассет-Крик — 6000 долл.
8 бочонков виски — 350 долл.
2 бочонка коньяку — 280 долл.
1 бочонок рому — 70 долл.
Запасы мануфактуры, галантереи и др. — 1100 долл.
35 акров пшеницы — 350 долл.
Кожи 2000 штук — 4000 долл.
Запасы мехов и шляп — 600 долл.
Запасы посуды — 100 долл.
Кузнечный и плотницкий инструмент — 250 долл.
Сожженные и разрушенные дома — 600 долл.
4 дюжины бутылок вина — 48 долл.
За 1814 год:
120 акров кукурузы на Алабама-Ривер — 9500 долл.
Урожай гороха, кормовых трав и пр. — 3250 долл.
Итого — 34 952 долл.
Проценты на сумму 22 202 доллара, считая с июля 1813 года по ноябрь 1860 года, всего за 47 лет и 4 месяца — 63 053 долл. 68 ц.
Проценты на сумму 12 750 долларов, считая с сентября 1814 года по ноябрь 1860 года, всего за 46 лет и 2 месяца — 35 317 долл. 50 ц.
Итого 133 323 долл. 18 ц.
На этот раз он не позабыл ни одной мелочи. Индейцам он не дал даже хлебнуть вина (ягодного) и побить посуду. В непостижимой ловкости хватательных движений Джон Б. Флойд не имел равных среди современников, да, пожалуй, и в рядах сошедших в могилу поколений. Вычтя из указанной итоговой суммы 67 000 долларов, выплаченных неукротимым наследникам Джорджа Фишера, мистер Флойд объявляет, что им еще приходится с государства 66 519 долларов и 85 центов, «каковая сумма, — как заключает он эпически, — подлежит выплате наследникам Джорджа Фишера, ныне покойного, или их поверенному».
Но тут, на беду наших несчастных сирот, вступил на свой пост вновь избранный президент. Бьюкенен и Флойд убрались из Вашингтона, и наследники Фишера денежек не получили.
Собравшийся в 1861 году конгресс немедленно аннулировал решение от 1 июня 1860 года, под прикрытием которого мистер Флойд строчил свои импровизации. А затем мистер Флойд, а вместе с ним и наследники Фишера в силу причин, от них не зависевших, отложили свои финансовые махинации и отправились служить в армию южан.
Вы думаете, наверно, что наследники Джорджа Фишера погибли в сражениях? Не тут-то было! Они здесь (я пишу это в июле 1870 года). Через посредство широко известного своей застенчивостью и способностью густо краснеть Гаррета Дэвиса они требуют от конгресса новых выплат по своему десятимильному счету за кукурузу и за виски, съеденные и выпитые буйной толпой индейцев во времена столь отдаленные, что даже бюрократы в правительственных канцеляриях не в силах установить толком, кто, когда и что съел.
Таковы фактические обстоятельства этого дела. Я изложил их с точностью историка. Если у кого-нибудь еще остались сомнения, пусть он обратится в Сенатский архив в Капитолии и спросит 21-й том отчетов палаты представителей 2-й сессии конгресса 36-го созыва и 106-й том сенатских отчетов 2-й сессии конгресса 41-го созыва. Дело изложено полностью в 1-м томе отчетов суда по разбору претензий.
Я твердо убежден, что, пока стоит наш американский материк, наследники Джорджа Фишера, ныне покойного, будут продолжать свои паломничества в Вашингтон из флоридских болот за очередной порцией чистогана (получая последнюю порцию долларов из этих шестидесяти семи тысяч, они заявили, что доселе полученное ими составляет лишь четвертую часть того, что им причитается с государства за плодородное кукурузное поле их предка) и что они всегда отыщут очередного Гаррета Дэвиса, чтобы протаскивать свои людоедские счета через конгресс.
Добавлю: это не единственный многолетний жульнический заговор против многострадальной государственной казны (спешу снова оговориться, факт жульничества по суду не доказан), преспокойно передаваемый по наследству от отца к сыну, из одного поколения в другое1.
Примечания
Подобно «Великому говяжьему контракту Джона Уилсона Маккензи». — Имеется в виду рассказ Твена «Подлинная история великого говяжьего контракта».
Флойд Джон Бьюкенен (1807—1863) — американский политический деятель; в 1857—1861 гг. — военный министр США. На этом посту, накануне Гражданской войны в США, ом снабжал оружием южные арсеналы, ослабляя в то же время северные крепости. Когда началась Гражданская война, примкнул к южанам.
Дэвис Гаррет (1801—1872) — американский юрист и сенатор.
1. Когда я опубликовал этот рассказ впервые, мало кто поверил приведенным фактам, меня сочли фантазером. В наши дни, напротив, трудно представить, что существовали времена, когда ограбление государства было в новинку. Тот самый человек, который познакомил меня с документами дела Фишера, жил в Вашингтоне по поручению Компании пакетботов и тратил сотни тысяч долларов, чтобы раздобыть для своей компании государственную субсидию. Это дело долго не выходило на поверхность, но наконец получило огласку и стало предметом специального расследования в конгрессе. — М.Т.
