«Я мысль великую взлелеял, и с тобою
Надеюсь я теперь ее осуществить.
Я нить пряду, тебе ж ткать паутину надо:
Что Старость начала — пусть завершает Младость».
Тассо (итал.).
«О красавица, прошу я
Милости! Не откажите!»
Б. де Вентадур (провансальск.).
Луиза снова получила добрые вести от своего Вашингтона.
— Сенатор Дилуорти собирается продать теннессийскую землю правительству! — поведала она Лоре под секретом.
Рассказала она об этом и родителям, и еще кое-кому из своих близких друзей, но всем им, кроме Лоры, эта новость только испортила настроение. Лора же просияла, правда, лишь на мгновение, но Луиза была благодарна ей даже за это мимолетное проявление дружеских чувств. Оставшись одна, Лора задумалась.
«Если сенатор действительно взялся за это дело, — рассуждала она, — в любую минуту можно ждать от него приглашения. До смерти хочется съездить в Вашингтон. Надо же мне когда-нибудь выяснить, кто я: пигмей несколько большего размера, чем здешние пигмеи, которые валятся с ног, как только к ним притронутся пальцем, или действительно нечто...»
На мгновение мысли ее отвлеклись, потом она продолжала размышлять:
«Он сказал, что я могла бы внести свой вклад в великое дело помощи ближним и участвовать в святой борьбе против нищеты и невежества, если только он найдет возможным заняться нашей землей. Это мне, положим, ни к чему. Я хочу другого: поехать в Вашингтон и посмотреть, чего я стою. Кроме того, мне нужны деньги, а ведь если верить всему, что говорят, там немало удобных случаев для...» (вероятно, она подумала: «для красивой женщины», но вслух она этого не сказала).
И осенью приглашение действительно пришло. Его прислал в официальном пакете ее собственный брат Вашингтон, личный секретарь сенатора. В постскриптуме Вашингтон писал, что он в восторге от приезда «герцогини». Он добавлял, что будет счастлив увидеть ее, — но счастье это безмерно возрастет, если она привезет ему привет от Луизы.
К письму Вашингтона были приложены важные бумаги. Например, чек от сенатора на две тысячи долларов — «на покупку в Нью-Йорке приличной одежды». Эти деньги даются в долг; после продажи земли она должна будет их вернуть. Две тысячи — немалая сумма. Отца Луизы считали богачом, но Лора сомневалась, чтобы Луизе когда-либо случалось покупать себе новых платьев хотя бы на четыреста долларов сразу. В конверте были два прямых железнодорожных билета — на проезд от Хоукая до Вашингтона через Нью-Йорк; билеты были литерные — сенатор Дилуорти получил их прямо от железнодорожных компаний. Сенаторам и членам палаты представителей правительство давало тысячи долларов на разъезды, но они всегда предпочитали пользоваться литерными билетами, а затем, как это подобает почтенным и принципиальным людям, отказывались получать от государства проездные. Сенатор располагал множеством льгот на железных дорогах и мог легко пожертвовать двумя бесплатными билетами — для Лоры и для того, кто взялся бы ее сопровождать. Вашингтон советовал, чтобы она пригласила поехать вместе с ней кого-нибудь из старых друзей их семьи. «Сенатор бесплатно отошлет твоего провожатого домой, — объяснял Вашингтон в письме, — как только столица ему надоест». Лора тщательно это обдумала. Сначала совет брата ей понравился, но потом взяли верх другие соображения.
«Нет, — решила она наконец, — по некоторым вопросам я расхожусь во взглядах с нашими степенными и добропорядочными друзьями в Хоукае; пока они уважают меня, а я их — пусть все так и остается. Я поеду одна; ничего со мной не случится».
Эти мысли не оставляли ее, когда она, по обыкновению, вышла днем на прогулку. Почти у самых дверей она столкнулась с полковником Селлерсом. Лора рассказала ему о приглашении.
— Вы только подумайте! — воскликнул полковник. — А ведь я тоже почти решил ехать в Вашингтон. Нам, понимаешь ли, необходимо новое ассигнование, и компания настаивает, чтобы я поехал на Восток и провел его в конгрессе. Ведь там наш Гарри, и он, конечно, сделает все, что от него зависит, а Гарри — молодчина, всегда очень старается; одна беда — слишком молод, ему, пожалуй, не под силу справиться одному с такой сложной задачей; и потом, очень уж он много болтает — не знает никакой меры, да и любит пофантазировать к тому же; для делового человека, по-моему, ничего не может быть хуже: рано или поздно, он всегда раскрывает свои карты. Нет, для такого дела необходим спокойный, уравновешенный человек, с большим жизненным опытом, — понимаешь, человек, который никогда не горячится, видит людей насквозь и умеет вести крупные операции. Я рассчитываю на днях получить жалованье и еще кое-какие деньги от компании, и если они придут вовремя, я поеду с тобой, Лора, возьму тебя под свое крылышко: тебе не следует ехать одной. Господи! Если бы эти деньги были у меня в кармане! Но ничего, скоро они у меня будут — и много!
Лора рассудила про себя, что, поскольку простодушный добряк полковник все равно поедет, какой смысл ей отказываться от его общества? Поэтому она сказала ему, что с большой благодарностью принимает его предложение. Он окажет ей огромную услугу, если согласится сопровождать ее и взять ее под свое покровительство; конечно, тратиться на дорогу ему не придется, не может же она причинить ему столько хлопот и в придачу заставить его покупать себе билет. Но он и слышать не хотел, чтобы она платила за него: ведь оказать ей услугу будет ему очень приятно. Лора непременно хотела сама позаботиться о билетах и в конце концов, когда все остальные доводы не привели ни к чему, заявила, что билеты не стоят ей ни цента; у нее их два, а ей нужен только один, — и если он не возьмет второй билет, она вообще с ним не поедет. Это решило дело, и он взял билет. Лора была рада, что у нее есть чек на покупку одежды, потому что теперь она была совершенно уверена, что сможет уговорить полковника занять у нее немного денег на гостиницу и прочее.
Она написала Вашингтону, чтобы тот ждал их с полковником Селлерсом к концу ноября. И в самом деле, приблизительно в назначенное время наши путешественники благополучно прибыли в столицу.
Примечания
Из поэмы «Освобожденный Иерусалим» Торквато Тассо.
Во втором эпиграфе приведены строки из стихотворения Бонавенте де Вентадура — провансальского трубадура XII века.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |
