Если эквивалентное соответствие представляет собой случай полной переводческой эквивалентности, позволяющий языковому знаку в тексте перевода сохранить все релевантные в пределах данного контекста элементы значения исходной лингвистической единицы, то прием компенсации направлен, прежде всего, на сохранение ее прагматической нагрузки, допуская при этом потерю денотативного и сигнификативного значений знака. Таким образом, прием компенсации является случаем частичной эквивалентности, сохраняющим ее единственный, однако, самый важный уровень — прагматический, который в переводческой литературе также называется адекватностью.
Следовательно, мы можем говорить о компенсации того или иного элемента подлинника тем или иным элементом в переводе лишь в случае их коммуникативно-функциональной равноценности. Коммуникативно-функциональная равнозначность элементов исходного и переводного текстов предполагает их прагматико-стилистическую тождественность. Единицы оригинала и перевода должны выполнять в системе произведения аналогичные художественные функции, иметь одинаковые образные коннотации.
Как мы отметили выше, грамматическим отклонениям от нормы в оригинальном произведении могут соответствовать формы русского внелитературного просторечия. Внелитературное просторечие в тексте перевода является своего рода индикатором, указывающим на культурный статус персонажа, уровень его образования, место в обществе, и тем самым выполняет в тексте перевода те же стилистические функции, что и грамматический субстандарт в оригинале:
• «Oh, it ain't likely, Tom. He had liquor in him, I could see that, and besides, he always has» (Twain, 2001: 89). — «Нет, Том, это вряд ли. Ведь он был выпивши» (Твен, пер. Дарузес, 2006: 106).
• «Yes, but she ain't dead. And what's more she is getting better too» (Twain, 2001: 94). — «А все-таки не померла, а даже поправляется» (Твен, пер. Чуковского, 2006: 108).
• «Last time, you kep' me a-meowing around till old Hays went to throwing rocks at me and says «Dern that cat»!» (Twain, 2001: 60). — «Наконец, слышу, старик Гейс ворчит: «Черт побери эту проклятую кошку и начал бросать в меня каменьями» (Твен, пер. Рождественской, 1903: 72).
• «It aint a name to open many doors, I judge!» (Twain, 2001: 233). — «Небось, не везде перед тобой двери растворяются настежь!» (Твен, пер. 1886 г.: 299).
• «Say, who is you? Whar is vou?» (Twain, 2005: 11). — «Эй, кто тут? Чего надо?» (Твен, пер. Танна, 1911: 11).
• «I took one slow step at a time and there warn't a sound, only I thought I could hear my heart» (Twain, 2005: 100). — «Я двигался шаг за шагом, потихоньку; кругом ни звука, я слышал только, как шибко стучит мое сердце» (Твен, пер. Ранцова, 2008: 264).
• «Here she was а-bothering about Moses, which was no kin to her, and no use to anybody, being gone, you see, yet finding a power of fault with me for doing a thing that had some good in it. And she took snuff, too; of course that was all right, because she done it herself (Twain, 2005: 8). — «Вот и вдова тоже: носится со своим Моисеем, когда он ей даже не родня, — да и вообще кому он нужен, если давным-давно помер, сами понимаете, — а меня ругает за то, что мне нравится курить. А сама, небось, нюхает табак — это ничего, ей-то можно» (Твен, пер. Дарузес, 2006: 10).
В приведенных выше примерах компенсация грамматического субстандарта происходит за счет использования в текстах переводных произведений синтаксических, морфологических и лексических просторечных элементов русского языка: был выпивши, померла, чего, небось, шибко.
Из исследованных нами переводов книги «Приключения Тома Сойера» наибольшее количество примеров приема компенсации было обнаружено в переводе Е. Рождественской — 80, что составляет 20% от общего числа отклонений в романе. В переводе К.И. Чуковского компенсированные лексические единицы насчитывают 68 примеров (17%), в анонимном переводе 1886 года — 58 (15 %). Наименьшее количество случаев применения стилистической компенсации было зафиксировано в переводе Н.Л. Дарузес — 38, что составляет 10% от общего числа грамматических отклонений от нормы в тексте оригинального произведения (см. табл. 2).
Таблица № 2. Количественные показатели стилистической компенсации в переводах романа «Приключения Тома Сойера»
| Переводчики | Количество случаев стилист. компенсации | % от всех отклонений |
| Рождественская | 80 | 20% |
| Чуковский | 68 | 17% |
| Анонимный переводчик | 58 | 15% |
| Дарузес | 38 | 10% |
В переводах произведения «Приключения Гекльберри Финна» наибольшее количество случаев компенсации представлено в работе В.Г. Танна — 271 пример, что составляет, однако, лишь 7% от общего числа грамматических отклонений в романе. В переводе В.Л. Ранцова насчитывается 161 пример компенсации, что составляет 4% от общего числа отклонений в оригинальном произведении. Наименьшее количество примеров компенсации встречается в переводе Н.Л. Дарузес — 137, что составляет 3,5% от общего числа грамматических отклонений в тексте книги (см. табл. 3).
Таблица № 3. Количественные показатели стилистической компенсации в переводах романа «Приключения Гекльберри Финна»
| Переводчики | Количество случаев стилист. компенсации | % от всех отклонений |
| Танн | 271 | 7% |
| Ранцов | 161 | 4% |
| Дарузес | 137 | 3,5% |
Если во всех анализируемых нами переводах книги «Приключения Тома Сойера» прием компенсации представлен на достаточно однообразном лексическом материале, то в переводах произведения «Приключения Гекльберри Финна» отмечается некоторая разнородность в выборе переводчиками лексических средств. Так, в переводах, выполненных В.Л. Ранцовым и В.Г. Танном, прием компенсации отличается более широким лексическим разнообразием, чем перевод Н.Л. Дарузес, который в основном, за редким исключением, ограничен такими словами, как выдать, слыхать, помереть, небось. В переводах В.Л. Ранцова и В.Г. Танна кроме вышеуказанных лексем представлены такие просторечные элементы: кабы, коли, этак, у ней, ихний, егонный, отворотиться, выпивши и т. д.
Следует также отметить, что мы можем говорить о компенсации грамматических отклонений подлинника в тексте переводного произведения лишь с определенной степенью условности. В оригинале наряду с грамматическими отклонениями от нормы достаточно широко представлены и фонетические отступления от норм литературного английского языка. Особенно ярко они отражены в речи беглого раба Джима:
«Goodness gracious, is dat you, Huck? En you ain' dead-you ain' drownded-you's back agin? It's too good for true, honey, it's too good for true. Lemme look at you chile, lemme feel o' you. No, you ain' dead! you's back agin, «live en soun». jis de same ole Huck-de same ole Huck, thanks to goodness!» (Twain, 2005: 8). — «Господи помилуй! Никак это ты, Гек? И ты не помер и не утонул — ты опять здесь? Даже не верится, сынок, просто не верится! Дай-ка я погляжу на тебя, сынок, потрогаю. Нет, в самом деле, ты не помер! Вернулся живой и здоровый, такой же, как был, все такой же, слава богу!» (Твен, пер. Дарузес, 2006: 10).
Как мы видим, в оригинальном произведении грамматический субстандарт достаточно тесно переплетается с фонетическим. В переводе представлена лишь одна просторечная лексема — помереть, которая компенсирует в данном речевом отрезке как фонетические, так и грамматические отклонения от нормы.
Кроме того, компенсация представляет собой комплексную трансформацию, которая может осуществляться в ином отрезке высказывания, чем в подлиннике. При наличии достаточно большого количества грамматических отклонений от нормы в определенном отрезке исходного текста, достаточно сложно определить который из них компенсируется в переводном произведении:
• «I says: Who done it? We've heard considerable about these goings on down in Hookerville, but we don't know who 'twas that killed Huck Finn» (Twain, 2005: 68). — «Кто же убил, — говорю. — Мы в Гукервиле тоже слыхали об этом деле, да не можем в толк взять, кто убил Гека Финна» (Твен, пер. Танна, 1911: 17).
В данном примере двум грамматическим отклонениям от нормы оригинала (I says, Who done) соответствует один просторечный элемент переводного текста (слыхать), который может компенсировать в равной мере, как первый, так и второй грамматический субстандарт подлинника.
Таким образом, прием компенсации является одним из способов достижения адекватного перевода. Использование в переводных текстах форм русского внелитературного просторечия позволяет передать стилистические, образные особенности грамматических отклонений от нормы английского языка в тексте оригинального произведения.
Однако проведенный нами анализ показал, что в переводах книг «Приключения Тома Сойера» и «Приключения Гекльберри Финна» прием компенсации использовался достаточно редко. На наш взгляд, столь невысокий уровень применения приема компенсации не мог не привести к искажению или даже потере образных коннотаций, социального контекста подлинника.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |
